"Дерзкая и яркая трилогия счастья продолжится до конца лета и захватит начало осени. А после резко оборвется, потому что ярость проложит путь страданию."

— Маркус Зусак

Источник: Книжный вор

"-«Волосы цвета лимонов», прочел Руди. Потрогал слова пальцами. -Ты говорила ему про меня? Сначала Лизель не могла сказать. Может из-за внеплановой болтанки любви к Руди. А может, она всегда любила его? Похоже на то. И без того неспособная заговорить Лизель хотела, чтобы Руди ее поцеловал. Ей захотелось, чтобы он потянул ее за руку и привлек к себе. Всё равно куда. В губы, в шею, в щеку. Вся её кожа была пуста для него, ждала его"

— Маркус Зусак

Источник: Книжный вор

"Часами она сидела с Максом, пока тот дрожал, не просыпаясь. — Не умирай, — шептала она. — Макс, пожалуйста, не умирай. Он был вторым снеговиком, который таял у нее на глазах, только этот был другой. Парадокс. Чем холоднее он становился, тем сильнее таял."

— Маркус Зусак

Источник: Книжный вор

"У Ганса-младшего были отцовские глаза и рост. Вот только серебро в его глазах было не теплое, как у Папы, — там уже профюрери­ли."

— Маркус Зусак

Источник: Книжный вор

"Он ударил Гитлера семь раз, и всякий раз целил в одно и то же место. В усы."

— Маркус Зусак

Источник: Книжный вор

"Ее глаза драили людей и замерли, туманясь, когда она заметила высокого мужчину и приземистую, как комод, женщину. Это моя Мама. Это мой Папа."

— Маркус Зусак

Источник: Книжный вор

"Большая редкость, вам не кажется, чтобы статуя появилась прежде, чем ее герой стал знаменит?"

— Маркус Зусак

Источник: Книжный вор

"...преступление говорит само за себя. Неопровержимо."

— Маркус Зусак

Источник: Книжный вор

"От преступных деяний такое с человеком бывает - особенно с ребенком. Начинаешь представлять всевозможные виды заловленности. Вот примеры: Из темных аллей выскакивают человеческие фигуры. В курсе всех твоих грехов за всю жизнь внезапно оказываются учителя. В дверях всякий раз, стоит шелохнуться листу или хлопнуть калитке вдалеке, вырастает полиция."

— Маркус Зусак

Источник: Книжный вор

"- Езус, Мария... Лизель сказала это вслух, слова разлетелись по комнате, заполненной холодным воздухом и книгами. Книги повсюду! Каждую стену укреплял стеллаж, забитый плотными, но безупречными рядами книг. Вряд ли можно было разглядеть цвет стен. И надписи всех возможных форм и размеров на корешках черных, красных, серых и всяких цветов книг. В жизни Лизель Мемингер видела очень мало чего-то настолько прекрасного."

— Маркус Зусак

Источник: Книжный вор